Какая-то ностальгия проснулась... Казалось,ну что у нас уже может быть общего? И тут я нашла какие-то совместно написанные рассказы, разработки сюжетов, её творчество.
*** Они дружили с детства, а когда шел дождь, то они сидели на скамейке перед подъездом, любуясь мрачной красотой рваных облаков. Их никогда нельзя было увидеть друг без друга; они никому не были нужны, а им тем более никто не был нужен. Летом, когда от асфальта струился сизый горячий дымок, они убегали в старый парк от жалоб кирпичных многоэтажек. В душной тени они могли весь день гулять по другим мирам, не зная того, что про их мечты в разные времена догадывались слишком многие. Но разве это важно, когда все вокруг соткано из волшебного неведенья и ожидания… Они, затаив дыхание, смотрели незамутненными глазами на таинства природы и постигали то, что было скрыто в веках. Ночью возвращались домой, держась за руки и весело болтая. А у родителей не хватало духа их ругать: свет в их глазах слишком сильно напоминал о собственном мире, созданном и разрушенном так недавно, или нет, слишком давно. Они не могли понять себя, но были искренними с собой и друг с другом – и познавали мир. Когда звезды пели свою вечную песню, такую манящую, что одно лишь ее эхо заставляло сердце сжиматься от щемяще-сладкой грусти, они всегда видели один и тот же сон – серебристую дорогу в вечность… Когда они выросли и расстались навсегда, она часто убегала от всех в тот тихий заброшенный уголок парка, очищая душу скорбью от мерзости обманов, которые уже стали везде сопровождать ее везде. Сердце разрывалось на части, но боль делала ее лучше и не давала смириться с жизнью. А слезы смывали грязь. Она навсегда запомнила эти кровавые закаты, которые насмешливо снисходили до нее, предлагая самый легкий выход. Золото горящих небес лежало у ее ног и отрывало от тела, искушая изведать свою силу и пьянящий экстаз. Но у нее хватало сил отказываться, и только скрытный ветер обнимал ее за плечи, когда она, сломленная и опустошенная, брела прочь. Ласкающие сумерки осторожно подкрадывались сзади, даря покой. Не оставалось сил на чувства, лишь ощущался тихий шепот вечности. Она знала, что если обернется, то увидит тени своих предков, сотканные из мягкого тумана. Восходящая луна заворачивала мир в пелену светлого обмана, и все обретало новый смысл. А у родителей не хватало духа ругать ее, когда она возвращалась домой при свете звезд, которые блестели в ее глазах.